Анна
Козлова

В XXI веке идея воскрешения или бессмертия уже не выглядит такой уж безумной

На весенней программе «Король Артур и рыцари Круглого стола» наш постоянный преподаватель Анна Козлова расскажет детям об устройстве средневековой науки, но не обойдется и без разговоров о магии. А пока мы все ждем начала весенних смен, мы попросили Анну подтвердить или опровергнуть три общеизвестных утверждения о Средневековье с точки зрения научной мысли.

Утверждение 1: в Средние века очень мало жили, 35-летний мужчина считался глубоким стариком. Почему?

Незначительная продолжительность жизни в Средние века совершенно не удивительна — человек жил в условиях, которые с точки зрения современности можно смело назвать катастрофическими: неоднозначное отношение к гигиене, скудное питание, отсутствие доступа к чистой питьевой воде. В наши дни от ожирения ежегодно умирает больше человек, чем от инфекционных болезней — а в конце XVII века в европейских странах нормой была высокая смертность от голода. Элементарные гигиенические процедуры могли себе позволить не все — и, я думаю, сложно было бы упрекнуть людей в том, что они не горят желанием мыться зимой в холодной воде. А скученность городской застройки и антисанитария приводили к тому, что жизнь в средневековом городе немного напоминала детский сад: один ребенок пришел с соплями или чумой — и дальше у всех по кругу сопли и чума.

Еще одна причина — в недостаточном уровне развития медицинской теории и практики. Здесь можно было бы поговорить о дизентерии, связанной с отсутствием чистой воды; или проказе, которую считали карой свыше; или кровопускании, которое вплоть до XIX века было одним из самых популярных профилактических и терапевтических вмешательств, — но я очень люблю приводить в качестве примера главу «О коте» из грандиозного свода естественно-научных знаний XII века — «Книги тонкостей различных естественных творений» немецкой монахини Хильдегарды Бингенской:

«Кот скорее холоден, чем горяч, и притягивает к себе дурные жидкости, и к воздушным духам не враждебен, как и они к нему, а также имеет некую естественную связь с жабой и змеей. В летние месяцы, когда жарко, кот остается сухим и холодным, но испытывает жажду и лижет жаб или змей, поскольку их соками он восстанавливает свои соки и освежается, иначе же жить не сможет и погибнет: так и человек использует соль, чтобы было вкусней. И от сока, который кот от них принимает, он внутри становится ядовитым, так что ядовиты у него и мозг, и все тело. Из людей же доверяет лишь тому, кто его кормит. В то же время, когда он лижет жаб и змей, его тепло для человека вредоносно и ядовито. Когда же вынашивает котят, его тепло возбуждает человека к похоти; в другое же время его тепло здоровому человеку не вредит».

Вот этот способ познания окружающего мира, который практикуют средневековые врачи, — он связан с накоплением внутри христианства религиозных метафор, которые, как нам могло бы показаться, описывают какие-то реально существующие вещи, но на самом деле просто позволяют проиллюстрировать те или иные идеи христианства. То есть официальная наука, в том числе медицинская, не ставит своей задачей получить реальное знание о мире. Ее задача — служить дополнительной опорой для существующей власти.

Таким образом, еще одним важным фактором, который мы часто не принимаем во внимание, является, конечно, господствующая идеология — в том числе и общепринятое отношение к смерти как таковой. Европейские Средние века — это время, в которое физическая жизнь человека и человеческое тело считаются гораздо менее ценными, чем та жизнь, которая, как предполагается, ждет его после смерти.

Утверждение 2: Средние века породили массу научных заблуждений.

Мне кажется, главное научное заблуждение Средневековья состояло в том, что все знание о мире уже существует и ничего нового открыть невозможно. Мы часто забываем об этом, но идея прогресса сама по себе очень новая. Вплоть до Ренессанса общественное согласие состояло в том, что все лучшее, так называемый «золотой век», уже позади. Наука была сфокусирована на очень ограниченном постижении окружающего мира, а ее задачи сводились в основном к тому, чтобы сохранить какие-то существующие практики и знание. Некоторые ученые предпринимали попытки восстановить утраченное знание, но все это происходило в таком полумифологическом формате: раньше, когда деревья были зелеными, я слышал, были такие апельсины, которые размером с арбуз.

С возникновением идеи прогресса как таковой наука перестает постоянно озираться на утраченное прошлое и наконец начинает смотреть в будущее. Это происходит как раз в Средние века, правда, в абсолютно подпольном формате. Принято считать, что Средневековье — это эпоха научного застоя, но, строго говоря, это не вполне так. Античная наука никуда не исчезала, она просто на некоторое время сменила геолокацию. Даже в те времена, которые принято считать «темными», арабские алхимики вовсю переводили и комментировали Аристотеля, кое-что дописывая по пути. После того как античное знание снова попало в Европу, европейские врачи и ученые для начала точно так же заново переводили и комментировали Аристотеля (уже с арабского); а потом вплоть до Ренессанса упорно делали вид, что они не пишут ничего нового, а рассказывают, как хорошо и правильно было у древних греков.

Сейчас мы точно знаем, что многое из того, что приписывалось античной науке, в частности, Галену, в действительности является интеллектуальным продуктом средневековых ученых и врачей. И на самом деле средневековая наука подарила нам очень многое из того, чем мы пользуемся сейчас. Именно в Средние века произошли прорывные открытия в областях анатомии и хирургии, изменился взгляд на табу диссекции, развилась практика посмертного вскрытия и исследования трупов; медицинская наука из устной традиции перешла в письменную; получила широкое развитие медицинская химия — в частности, в терапии стали использоваться не только травы, но и минералы; благодаря возникновению алхимии вошли в практику дистилляция и очистка растворов, использование спирта, появились ранние формы антисептики и анестезии.

Утверждение 3: магия была важной частью средневековой науки. Можете ли вы привести пример магии, которую можно объяснить с точки зрения современной науки?

Самое жуткое и одновременно интересное, что описано в мифологиях разных народов — воскрешение мертвых. В легендах о короле Артуре и рыцарях Круглого стола тоже встречаются упоминания о волшебных исцелениях и воскрешениях: например, история о волшебном котле Брана, способном оживлять мертвых, или истории о Святом Граале, неоднократно помогающем вылечить умирающих.

Любая достаточно развитая технология неотличима от магии. Эти слова тоже принадлежат одному великому Артуру — фантасту Артуру Кларку. Я думаю, что пытаться понять, какая технология может стоять за тем, что в XV веке кажется магией — это одно из лучших развлечений на свете, и мой весенний курс в «Марабу» будет посвящен именно этому.

Скажем, «оживление» мертвого человека с точки зрения современной науки — это, к сожалению, почти никогда не чудо, а чаще недостаточный уровень медицинских знаний и ошибочная констатация смерти. Жизнь и смерть одинаково трудно поддаются определению, и их, как правило, описывают через отрицание друг друга: живое — это то, что отличается от неживого; мертвое — это то, что не обладает признаками жизни. Перечень признаков при этом приходится составлять заново после каждого научно-технологического прорыва.

Наука знает огромное количество примеров, когда за окончательную смерть в разное время ошибочно принимали: потерю сознания, кому, летаргический сон, клиническую смерть — и, соответственно, выход из этих состояний интерпретировался именно как воскрешение умершего.

Любопытно, к каким новым выводам и открытиям приходит современная наука, когда задается теми же вопросами, которые интересовали наших средневековых коллег. В XXI веке идея воскрешения или бессмертия уже не выглядит такой уж безумной. Мы видим, как медицинская наука находит все новые и новые способы лечения ранее неизлечимых заболеваний и, вслед за увеличением продолжительности жизни, начинает все чаще задумываться о бессмертии. Мы больше не считаем, что клонирование человеческих органов, или сверхбыстрая регенерация, или замена каких-то частей тела высокотехнологичными протезами — это прерогатива фантастической литературы. Лично мне кажется, что это вопрос времени, а как все будет на самом деле — еще посмотрим.