Екатерина
Кадиева

Сынок, надень шапочку

На нашем сайте написано, что мы принимаем детей с десяти лет, хотя бывают и исключения. Откуда взялось это правило и на чем оно основывается?

Родители часто пишут нам: «Возьмите моего ребенка, ему хотя всего девять лет, но он очень развитый и начитанный». И это правда: некоторые девятилетки дадут фору более старшим детям. Однако кроме интеллектуальной зрелости есть еще и эмоциональная, и просто физическая. В нашем лагере большая нагрузка и некоторые дети просто физически не могут столько учиться. Опять-таки, для многих вполне интеллектуально зрелых малышей может оказаться сложной разлука с семьей. Иногда маленькие дети на летних сменах (на коротких — осенних и весенних — все чудесно) в какой-то момент начинают грустить и тосковать, им просто сложно без мамы так долго. Конечно, наши вожатые стараются стать таким малышам на время смены опорой и поддержкой, но не всегда этого достаточно: маму ведь никто не заменит. Поэтому каждый раз, когда мы берем девятилеток, они сначала проходят собеседование с нашим психологом, и решение мы принимаем коллективно, педагогической командой, после индивидуального собеседования.

Родители должны трезво оценивать силы своего ребенка. Повторюсь: это не значит, что ребенок не потянет по уровню, это просто значит, что он маленький, он устанет, ему будет тяжело и плохо, а «Марабу» — история не про принуждение и преодоление, она про «интересно и весело».

Часто родителям удобно отправить братьев-сестер вместе, в одну смену. Вы не рекомендуете так делать. А почему? Чем плохо, если сиблинги проводят время вместе?

В первую очередь, потому, что у братьев-сестер есть своя длинная история отношений, зачастую — сложных, и, оказавшись вместе в летнем образовательном лагере, они приносят с собой вот эти конкурентно-сиблинговые отношения. А наша принципиальная позиция — мы не хотим, чтобы у наших детей в «Марабу» была конкуренция.

Конкурентные отношения у современных детей есть вообще везде: в школе, на кружках. Сейчас вообще жизнь устроена так, что куда ни глянь — везде одна сплошная конкуренция. Задача «Марабу» совершенно иная: мы хотим, чтобы дети расслабились и просто получали удовольствие от процесса. Наша идея — показать красоту науки, а не то, сколько баллов можно получить, хорошо занимаясь.

В чем наше преимущество? Мы — не школа, у нас нет итоговых обязательств, дети не сдают в конце выпускной экзамен: они у нас могут поиграть с наукой, с какими-то образовательными штуками. И когда дети расслабляются, во-первых, они узнают про себя много нового. Скажем, у нас была девочка, которая думала, что она терпеть не может математику. Выяснилось, что нет: математика ее вполне устраивает, девочку просто раздражает, что в школе большое давление (быстрее, лучше, больше). А когда она просто решает задачи в своем темпе и видит красоту каких-то математических построений, во-первых, растет ее самооценка, а во-вторых, она понимает, что это не про отметки, а это действительно интересно и действительно красиво. И в этом мы видим идею нашего лагеря: чтобы дети увидели, как красиво бывает научное познание; кто-то находит себя в гуманитарной программе, кто-то — в математических блоках.

Да, у нас есть в первый день тестирование на математике. Но оно сделано как раз для того, чтобы ребенок попал в группу своего уровня, где ему будет интересно, но где он сможет справится с задачами. И вы себе не представляете, сколько усилий прикладывают наши дети, чтобы выяснить, какая группа – самая сильная! Они пытаются выспросить это у учителей, выкрасть результаты тестов, подкупить вожатых шоколадками, — все это только для того, чтобы выстроить рейтинг, как их этому научили в школе, и привычно включится в конкуренцию. Преподаватели математики даже каждый раз придумывают новые шифры, чтобы в названии группы никак не отражался уровень. Самое главное, что часто и правда нельзя сказать, какая группа самая сильная. Потому что, например, одна из групп — самая сильная по комбинаторике, но зато дети плавают в геометрии, а в другой группе дети сильны в решении геометрических задач, но ничего не понимают в перестановке элементов… И так далее.

И вот когда к нам попадают дети, у которых раньше не было никаких отношений, то вскоре они понимают, что это действительно не важно, кто из них самый крутой. Когда приезжают сиблинги, прекратить конкуренцию иногда просто невозможно. Это мешает и самим детям получать удовольствие, и всем остальным. Многие братья-сестры настолько сконцентрированы друг на друге, что вообще не общаются с другими детьми, ухитряясь за две недели смены так и не выйти за границы семейных отношений. И хотя сами они уже привыкли к такому положению вещей, и в принципе всем довольны, но мне кажется, это не то, зачем родители отправляют детей в лагерь.

Конечно, бывают исключения: бывают братья-сестры с ровными отношениями, бывает, что у них совершенно разные научные интересы, — тогда они выбирают себе разные курсы и блистают на разных предметах. Но негативных ситуаций, когда детям мешали их сиблинги, было достаточно, чтобы мы не советовали отправлять их в одну смену.

В каждой смене бывает ребенок, который, только оказавшись на месте, узнает, что его отправили в математический лагерь. То есть родители очень хотят, чтобы ребенок поехал в хорошее место и уверены, что ему там понравится, но боятся детского отказа, и поэтому немножко хитрят?

У нас была история, когда девочка только в самолете случайно узнала от сопровождающего, что они едут в математический лагерь, а не кататься на пони, и впала в такое изумление, что мы боялись, как бы она не выскочила прямо из самолета. Правда, она оказалась настоящим самураем, быстро адаптировалась к новой ситуации, и уже через пару дней азартно рубилась на матбоях. Но не у всех детей такой легкий характер, и не все дети могут так быстро перестроиться. Поэтому мы все же рассчитываем на бо́льшую ответственность родителей: лучше заранее сказать детям, куда они едут и зачем.

Как быть родителям детей с особенностями развития или здоровья? Есть ли у них шанс побывать в «Марабу»? Стоит ли вообще их отправлять в лагерь?

Это очень зависит от конкретного заболевания и условий, которые необходимо создать на месте, поэтому каждый раз возможность приезда ребенка обсуждается индивидуально.

Но вообще опыт инклюзии у нас уже есть. Когда мы первый раз брали ребенка с двигательными проблемами, то понимали, что нужно как-то подготовить других детей и уже продумали, как будет построен этот разговор. Однако, самое удивительное, он вообще не понадобился! С первых же минут заезда стало понятно, что дети этого ребенка моментально приняли, адаптировали, без всяких наших нравоучений или дополнительных просьб просто стали помогать ему: приносили еду за ужином, ждали, пока он выполнит упражнение в игровом квесте…

Мы берем детей с инсулинозависимым диабетом, а также детей, которые должны по расписанию принимать лекарства, — на всех летних сменах у нас есть врач, который за этим следит, и если препараты серьезные, они хранятся у него.

Мы неохотно берем детей с особенностями диеты, потому что не всегда можем быть уверены, что сможем надежно исключить запрещенные продукты: например, глютен или лактозу. Это связано с тем, что мы не может стопроцентно гарантировать, что ребенок не съест чего-то запрещенного в ситуации, когда его угостит другой ребенок, или сотрудники отеля что-то напутают при приготовлении таких особых блюд. Вообще, самое сложное — это аллергические реакции. Мы поэтому пишем на сайте заранее и подробно, в каком регионе в какое время будет проходить «Марабу», чтобы родители заранее понимали, что где-то возможна высокая влажность, а где-то — цветение растений, на которые у ребенка аллергия.

А как вы относитесь к распространенной ситуации (особенно если лагерь далеко от дома), когда родители поселяются рядом, чтобы быть поближе к ребенку, на всякий случай?

Если родители живут где-то там рядом и занимаются своими делами, то пожалуйста. Но если они же стараются все время попасть в лагерь, посмотреть, как живет их детка, проконтролировать его занятия или одежду, то мы против. Чем это плохо? Во-первых, они сами нервничают, во-вторых, отвлекают детей даже не столько от учебного процесса, сколько от их самостоятельной социальной жизни. К тому же дети чудовищно стесняются таких спонтанных появлений родителей в лагере. Когда в разгар занятий или игр появляется мама, ребенок (особенно если он уже подросток), чувствует себя неловко, у него начинается конфликт лояльности. Мама приехала и надо решать, как себя вести: идти дальше играть с друганами? Идти к мамочке? Представьте, как это трудно: ты работаешь, ты только выстроил отношения в коллективе, а тут приходит мама и говорит «надень шапочку!». И все, конец карьере! Коллеги засмеют! Вот и у детей так же.

Еще одна типичная ситуация: день рождения ребенка приходится на время смены, и родители заранее спрашивают, могут ли они на этот день ребенка забрать. В такой ситуации мы тоже жестко говорим «нет». И вовсе не потому, что мы такие жестокие! Просто подобные вещи невероятно мешают ребенку. Представьте: он только адаптировался, понял про расписание, выстроил отношения с детьми, — и тут приезжает мама и его выдергивает, он проводит день совсем в другом темпе и режиме. Потом он возвращается, но группа уже «ушла» в какое-то другое место: у них другие впечатления, другие разговоры, и ваш ребенок в такой ситуации чувствует себя потерянным. Это плохо и с эмоциональной, и с учебной точки зрения. При этом у нас уже было много дней рождений во время смены, и поверьте, мы умеет организовать этот день так, что именинник чувствует себя центром этого дня: всегда есть подарки, торт, поздравления и праздник. То есть, без внимания мы именинника точно не оставим!

Ну и вечный камень преткновения — мобильный телефон. В «Марабу» они вроде не запрещены?

Когда мой сын Данила, который живет и учится в Париже, ездил с классом в лагерь, нам, родителям, выдали письмо, в котором было написано, что мобильные телефоны и все остальные гаджеты на время поездки запрещены категорически. Такое, знаете, очень сухое аскетичное французское письмо: телефоны вашим детям будут не нужны, и вообще, мы их выкинем, если найдем. И в конце — милая приписка: «Дайте отдохнуть вашим детям хотя бы неделю!» Мы, конечно, не доходим до таких решительных мер, чтобы отбирать у детей телефоны на время смены полностью, но иногда жалеем, что не можем принять это решение.

Если у ребенка телефон с собой все время — это бесконечный стресс для всех. Дети начинают играть на уроках, они теряют смартфоны, ломают их, а потом сами же горько рыдают. Короче, жизнь лагеря оказывается привязанной к гаджетам. Поэтому мы забираем телефоны, но выдаем их на час каждый вечер, в свободное время, чтобы дети могли поиграть, позвонить домой и посмотреть свою почту.

Но родители волнуются: а вдруг ребенку станет плохо или грустно, или что-то случится, а он даже не может позвонить и должен ждать вечера?

У нас толпа взрослых и не заметить, что ребенку плохо, невозможно, у нас такого еще не было. Мы очень внимательно следим за тем, чтобы ребенку было хорошо, чтобы он адаптировался, каждый вечер у нас на вожатско-преподавательской летучке разбор, как там наши дети. Мы вообще многое делаем, чтобы ребенку было хорошо, — ну потому, что сами в этом заинтересованы; мы специально не укрупняем смены ровно для того, чтобы у нас хватало внимания на всех детей.

Со звонками еще такая история бывает, особенно с младшими детьми: ребенок снимает трубку, и в восторге начинает рассказывать «Мааама!! У меня было сегодня так классно!..» Однако потихоньку настроение у него снижается, в ход идут уже совсем другие фразы: «Нет, что ты, я тебя не забыл! Да… Нет, почему, я без тебя тоже скучаю… Нет, мама, ты что, я тебя тоже очень люблю!» В общем, через пять минут разговора жизнерадостный в начале беседы ребенок рыдает. Я понимаю, что мама скучает без ребенка. Я понимаю, что она тревожится, как там он. И ей немного обидно, что он уже пять минут говорит с ней, а все еще не спросил, как у нее дела… Поверьте: он спросит, как вы, когда расскажет все свои новости. А что он умеет быть счастливым не только с вами, — это же хорошо, правда? Вы же для этого и отправляли его в лагерь, чтобы он научился справляться и быть счастливым самостоятельно? Так что не сердитесь на малыша за невнимание и дайте ему немного побыть счастливым эгоцентриком.

Еще часть детей не звонят домой, ну потому что они заняты, у них свои страшно важные дела (например, им надо успеть поиграть с друзьями в шахматы или в «Шляпу» именно сейчас, у нас такое бывало). Тогда родители звонят нам: «Что случилось?! Уже пять минут, как моему ребенку вернули телефон, а он все не звонит! Наверно, он умер?» Нет, он не умер. Просто смена короткая, и надо очень много всего в нее втиснуть, и детям страшно не успеть. Впрочем, родители нервничают так сильно, что теперь наши вожатые специально следят, чтобы дети звонили домой сразу же, как только получат телефон.

А еще я все время вспоминаю одну прекрасную маму, которая, забирая своего ребенка, сказала нам: «Спасибо вам большое! Я поняла, что моему сыну было у вас очень хорошо! В первый день он позвонил и говорил со мной полчаса, во второй — пять минут, в третий сказал «привет» и побежал играть. А потом он просто перестал звонить, и я поняла, что у него уже все хорошо и с друзьями, и со взрослыми». Мне эту маму хотелось просто расцеловать, и я очень рада, что таких родителей у нас с каждой сменой все больше.

Ну и самое главное, что я хотела бы сказать напоследок, — родители, если вы уже отпускаете ребенка к нам, отпустите его с чистым сердцем! Смена короткая, и дайте ребенку в полной мере насладиться этим временем!